Начало и середина рабочей недели – самое глухое время в жизни Роба. Не то, чтобы он не любил свою работу, отнюдь, но вечера все проходили как один, и, по обыкновению, проходили мимо. Необходимость здраво мыслить на работе, да и просто желание отдохнуть брали свое, поэтому весь активный отдых начинался хотя бы с четверга.
Сегодня была среда, ознаменовавшаяся каким-то безумием среди клиентов их компании, а соответственно и безумием руководства. После такой суматохи, нескольких встреч и довольно напряженной работы хотелось хоть как-то развеяться, а в походе в паб Роберт не видел вообще ничего предосудительного, посему наспех пробежался по парку с псом, избавился от душащего галстука и двинулся в ближайшее к дому заведение.
Паб был небольшой, скорее напоминал обыкновенную пивнушку – закуски не отличались никакими кулинарными изысками, здесь никогда не было много посетителей, как в аналогичных заведениях в центре города, даже во время каких-то знаковых спортивных событий тут собиралось немного людей, да и те вполглаза косились на единственный небольшой телек на стене за спиной у бармена. Но, как бы то ни было, Ллойд это место периодически посещал, да и вообще ему там нравилось, особенно, когда как и сейчас хотелось просто выпить пива, а не встретиться с друзьями шумной компанией.
Бармен, который знал своих немногочисленных посетителей в лицо, приветственно кивнул Робу. Крепкий мужчина, по которому нельзя было определить, сколько тому лет, постоянно одетый в жилетку и клетчатые рубашки и, похоже, работавший тут бессменно, Роберт ни разу не заговаривал с ним на темы, иные чем обсуждение собственного заказа, и никогда не видел ни одного пьянчуги или просто желающего выговориться человека за этой стойкой.
-  Как обычно? У нас сегодня неплохие лагеры, - фраза прозвучала обыденно, хотя Ллойд не мог припомнить, чтобы тут когда-то менялся ассортимент. Но и правда, на черной доске зеленым мелом были выведены скачущие буквы незнакомых названий. Самое нижнее наезжало на зеленый же трилистник, нарисованный, наверное, тогда же, когда эту доску вообще привинтили к стене, и с каким-то недоумением Роб подумал, решится ли персонал стереть испорченный рисунок, или же символ Ирландии так и останется окаймлен пляшущими буквами.
- Нет, мне как всегда, - покачал головой Ллойд, и почти сразу на стойку перед ним опустилась пинта Бимиш. Возможно, он бы и изменил собственному вкусу, но уж точно никогда бы не променял темное пиво на светлое, каким бы неплохим оно ни было. Заказав к напитку привычную мясную тарелку, он задумчиво покрутил по столешнице бирдекель гиннеса, других здесь никогда не было, как и все остальное, начиная от пива и заканчивая посетителями, они были неизменны.
За столом в дальнем углу шумно беседовали мужчины средних лет, которых он тут почти всегда встречал, еще два столика было занято смутно знакомыми людьми, а вот подошедшего к стойке мужчину Ллойд видел впервые и тут же невольно стал за ним наблюдать.
Бармен обратился к нему с заученной фразой про лагеры, и Роб, пока незнакомец не успел сделать выбор, изучая написанные мелом на доске в углу наименования, довольно спокойным тоном включился в разговор:
- А я вот никогда не жаловался на здешние стауты, - кивком поблагодарив женщину, вышедшую из кухни и поставившую перед ним тарелку с копчеными колбасками и мясной нарезкой, Ллойд пожал плечами и добавил: - Впрочем, ничего из светлого я тут и не пробовал, так что ничего сказать не могу.