Роберт Ллойд ненавидел жить один. Роберт Ллойд жил один в этой чертовой квартире вот уже несколько недель. Точнее как один – периодически откуда-то выкатывался растущий на глазах и невероятно прожорливый пес, но Роба он только бесил.
Белль заявила, что их отношения зашли в тупик, собрала какие-то свои вещи и, бросив на прощание что-то вроде «скоро увидимся», уехала. И как, черт возьми, было это понимать? С этой девушкой всегда все было непонятно, для нее было в порядке вещей исчезнуть на неделю, правда, она в таких случаях ничего не говорила вообще и уж тем более не предлагала остаться друзьями.
Первые пару дней Роб провел в баре в компании бармена, который в конце концов сам сказал ему, мол, друг, хватит уж тут закисать. Роб послушал его и до конца недели послушно ходил на работу, хотя теперь его искренне удивляло, как он еще не оказался уволен. Кажется, все, чем он занимался на рабочем месте, сводилось к сидению перед монитором, где скакали графики, изменялся курс и котировки, а у самого парня не менялась даже поза.
А спустя неделю накатила какая-то беспробудная тоска – обычно все загулы его уже бывшей девушки длились не больше недели, а потом она неизменно возвращалась, будто ни в чем не бывало. Раз она не вернулась сейчас, то тогда говорила серьезно. Ллойд чувствовал себя наркоманом, слезающим с иглы – с одной стороны всем смыслом жизни стало ожидание того, что вот сейчас, вот только надо немного подождать, и Белла нарисуется на пороге с бумажным пакетом, забитым всякой полезной едой, от одного вида которой чувствуешь себя бараном. А с другой стороны такое расставание, пускай и болезненное, означало окончание этой зависимости, которая, как Роберт всегда и понимал, ничем хорошим закончиться просто не могла бы. Пожалуй, даже неплохо, что она закончилась вот так вот, довольно безобидно.
Сегодня утром на работу на его имя пришел факс, и Ллойд впервые осознал, что вот уже две недели не говорил ни с кем из родных по телефону. Наверняка, к нему и домой кто-нибудь приходил, но он либо восседал за стойкой в баре, либо слонялся по городу с щенком на поводке. Увидев на бумаге имя матери, Роб порядком напрягся, но это было всего лишь приглашение на привычный ежемесячный ужин, чересчур официальное, конечно, но все же довольно безобидное.
Где-то внутри напомнила о себе совесть, но духу позвонить матери не хватило, поэтому, пробираясь через толпу людей, спешащих с работы домой, парень включил мобильный и позвонил Альберту. Брат посоветовал проверить автоответчик и подтвердил, что Ребекка действительно ждет его на ужин вечером.
Перспектива встречи с семьей Роба несколько напрягала, но они уже, кажется, свыклись с мыслью, что старший из двух братьев со дня на день обзаведется семьей, надо бы было эти мысли развеять. Вытащив из шкафа, все еще полнящегося вещами Белль, первый попавшийся свитер и джинсы, он нажал на мигающую кнопку телефона и принялся одеваться.
На автоответчике уже забилась память – Роб вообще только сейчас узнал, что у него есть этот самый автоответчик, - мать, все сообщения которой точно не сохранились, иначе парень слушал бы их пару часов, брат, мягко намекающий, что Ребекка собирается обзванивать морги и полицейские участки, отчим и даже отец… По всей видимости, мать действительно подняла на уши всех знакомых, и Ллойд с какой-то тоской подумал о том, какой допрос она теперь устроит на этом своем ужине.
У его матери прямо-таки в традицию вошло собирать семью первого числа каждого месяца. Поначалу это были визиты отчима, как только они развелись, потом стал приходить съехавший в отдельную квартиру Роб, потом он стал приводить с собой Белль.
Удрученно вздохнув, парень опустился на кровать, комкая в руках тонкий свитер. Сейчас этот ужин был просто вот чертовски некстати, но, с другой стороны, так можно было отметиться, показать матери, что он жив и здоров, причин переживать нет, и снова вернуться в свою заброшено-холостяцкую квартиру. Если только квартиру эту не разнесет его новый тявкающий и постоянно скулящий сожитель, умудрившийся за два месяца из довольно милого щенка превратиться в какого-то вытянутого недоволка.
И почему она вообще его не забрала? Ее собака, пусть и живет в ее модельном логове.
- Джейк, чтоб тебя, отвали, - отпихнув молодого пса, решившего погрызть его штанину, Роб кое-как натянул свитер и, взъерошив волосы на затылке, выдвинулся в материнский дом. В конце концов, чему быть, того не миновать, а мать точно не минуешь никак, ни при каких обстоятельствах.
Купив в небольшом магазине на углу каких-то сладостей, молодой человек поймал такси и уже спустя полчаса звонил в дверь дома, где вырос.
- Привет, мам, - обняв мать и проигнорировав ее замечания и вопросы о том, где же он пропадал, Ллойд прошел в гостиную. То, что сегодня будет не просто семейный ужин он понял как раз на пороге, иначе вместо мягких замечаний ему бы сейчас пришлось слушать скандал с истерикой. И правда, на диване сидела молодая женщина лет тридцати, немного смущенно улыбавшаяся.
Мать представила их друг другу, оказалось, что миссис Льюис, попросившая называть ее Сью, была преподавателем с кафедры Ребекки, и по какой-то неведомой причине сегодня была приглашена на этот вот семейный вечер.
- Очень приятно, Сью, - выдавив улыбку, Роб опустился на диван рядом с девушкой. Раз уж он не хочет объясняться с матерью, многозначительно вскинувшей брови и поинтересовавшейся: «ты один?», то надо развлечь гостью, тем более довольно симпатичную гостью.
Начав какой-то далекий разговор о последней публикации матери, где соавтором выступала Сьюзен, и которую Ллойд не читал, парень чуть было не пропустил появление своего младшего брата. Извинившись и выйдя навстречу Альби, Роб вытолкал брата в коридор и многозначительно покосился на дверь позади себя, задав единственный интересующий его вопрос.
- Привет, братишка. Давай, ты же наверняка знаешь, кто она и что тут делает? Почему мама ее позвала?

Бросил муж, - вот все слова, которые уловил Ллойд из объяснения брата. Как кстати-то, даже специально такое не придумаешь. Роб улыбнулся девушке через плечо и, снова повернувшись к брату, уже тише добавил: - Ее здесь нет, я один. Не приехала.
И, избегая дальнейших и никому не нужных расспросов, вернулся на диван, продолжая прерванную беседу о работе по истории искусств. Искусства сейчас волновали парня меньше всего, даже позже, сидя за столом и доедая вторую порцию любимого блюда, которое мать наверняка специально приготовила к его приходу, - совесть напомнила о себе, но тут же была позабыта, потому что Сью улыбнулась ему через стол, задев ногой, - он думал не о том, как приятно изредка проводить вечер в семье, а о недавних словах коллеги. Парень, который сидел с ним в одном кабинете, не спросил вообще ничего, просто пару дней понаблюдал за своим напарником, бездумно пялящимся в монитор, а потом дружески хлопнул его по плечу и коротко посоветовал отвлечься на другую девушку.
И Роберт сейчас вовсю отвлекался. Красное платье Сьюзен, то и дело каким-то странным образом оказывающейся рядом с ним, действовало на Роба, как такая же красная тряпка на быка. Если женщина и пыталась привлечь его внимание, то это удалось ей с лихвой – парень и сам стал искать любой удобный повод, да куда уж там, вообще любой, чтобы оказаться поближе к ней. То подошел с бокалом вина, слишком сладкого, как любила мать и ненавидел он сам, то предложил съесть кусок десерта, очередного творения своего младшего брата. К слову, последний попытался ненавязчиво узнать, что там вообще происходит в жизни Роба, но был бесцеремонно проигнорирован, и теперь восседал в кресле, уткнувшись в планшет.
Как-то само собой вышло, что гости разбились на группы по интересам: Ребекка расспрашивала друзей об успехах их детей, малыш Келли наслаждался обществом новомодного гаджета, ну а Роб со Сью… у них была своя тема вечера, определенно. И эта тема из бессмысленной болтовни о жизни то и дело переходила на то, как все-таки тоскливо быть в одиночестве, и как бы было неплохо это самое одиночество чем-то скрасить.
Они со Сьюзен сидели на все том же диване, и парень, буквально вжав ее в боковину и ненавязчиво опустив руку на колено девушки, теперь теребил край платья, медленно скользя по бедру и поднимая подол выше. Его новая знакомая против совершенно не была, а доводы коллеги о том, что надо на кого-то отвлечься казались все вернее и вернее, и эта уверенность росла с той же скоростью, с которой задиралась ткань.
Откашлявшись, Роб решительно поднялся на ноги, поднимая следом за собой и девушку, подхватив ее под руку, и, выйдя из гостиной, потянул ее следом за собой. Бесцеремонно толкнув плечом темную дверь в конце коридора, Ллойд буквально затащил в ванную Сьюзен, сразу же захлопнув за ней дверь, хотя его уже мало волновало, заметит ли кто-нибудь их, заметили ли, что они вообще ушли, куда больше его интересовала узкая тумба с полотенцами, куда так удачно была усажена девушка.
Оттолкнув руки Сью, потянувшейся к его свитеру, Роб сам быстро расстегнул собственные джинсы и стянул с девушки белье. Тратить время на то, чтобы раздеваться, вообще не хотелось, да и не нужно это было, достаточным оказалось подхватить под колени и развести бедра, а затем довольно резко войти в нее. Ллойду было по большому счету все равно, что именно за женщина сейчас с ним, в голове набатом била мысль о том, что это впервые за последние три года не Белла, что можно до синяков сжимать бедра и кусать губы совершенно другой девушки.
Наверное, они пробыли в ванной не больше нескольких минут, но парню, на которого накатили эмоции, казалось, что гораздо больше. Тяжело дыша, он отступил на пару шагов назад, уперевшись ладонями в холодную поверхность раковины, а затем, вывернув до максимума вентиль холодной воды, умылся. Постепенно и пульс, и дыхание приходили в норму, да и Сьюзен, как он видел в отражении в большом зеркале на стене, поправляла одежду и прическу. Говорить о чем-то казалось глупым, поэтому Роб, дождавшись, пока девушка кивнет, подтверждая, что готова вернуться в гостиную, открыл дверь и шагнул в коридор, нос к носу сталкиваясь с вездесущим братцем.
- Твою ж мать, - ругнулся молодой человек, проводя ладонью по лбу. Брат проигнорировал это, тут же начав полушепотом причитать.
- Да отвали ж ты от меня, а! Правильный такой, аж тошно, - Роб закатил глаза, изображая раненую добродетель брата. Его и правда уже порядком достало стремление младшего паренька делать большие удивленные глаза и не к месту выступать со своими нравоучениями. Это было и в детстве, когда подросток Ллойд таскал на свой чердак ящики пива, это повторялось и сейчас, когда он притащил уже в ванну практически незнакомую женщину. – То же мне, папаша нашелся. Своей жизни нет, вот и лезешь в чужую.
Роберту начало казаться, что он и правда переборщил, в конце концов, ни ему, ни Сьюзен наверняка не станет легче от этого секса в углу ванной, и это злило его только больше, распаляя на настоящий скандал с братом, виной которого было только то, что он оказался в ненужном месте в ненужное время.
- Да какого хрена тебе вообще надо знать, что там у меня с Беллой? Белла, Белла… Задрали вы меня с этой моделькой, - он со всей силы ударил кулаком по стене, и в ответ тут же послышался озабоченный вопрос матери:
- Мальчики, все в порядке?
- Все отлично, мама, просто прекрасно, - крикнул в ответ Ллойд, надеясь, что женщина не выйдет уточнить, правда ли не случилось ничего ужасного. Прождав пару секунд и убедившись, что в комнате продолжилась беседа, он снова повернулся к брату и зло продолжил: - Какая тебе разница кому и с кем я изменяю, а? Не твое это дело, понял? Ничего не случилось, нет больше вашей обожаемой Беллы, красавица наша собралась Европу покорять, так что я теперь трахаю кого хочу, - он резко махнул рукой назад, указывая на дверь гостиной, где скрылась Сьюзен, а затем указал на дверь ванной. – И где хочу. И тебе бы не помешало, глядишь, любопытство поубавится, когда девку себе найдешь.